Апостол Папуа и другие гуманисты II. Зумбези - Страница 79

национальным доходом (по сути - персональным президентским доходом). Так что Оникс Оуноко экономически мог бы позволить себе множество разнообразных предметов статусной роскоши, но…

…Он обходился только утилитарными вещами (иногда очень дорогими - как например корвет-яхта), но именно утилитарными, используемыми для конкретных практических функций. Из вещей нефункциональных можно было указать лишь слонов на ранчо (но, вообще-то, слон не вещь, а домашнее животное), плюс еще: золотую авторучку-ретро с большим алым рубином. Хотя, это была в каком-то смысле утилитарная вещь: адмирал-президент во время церемониальной части переговоров развлекал себя тем, что пускал красивые алые световые зайчики с помощью этой авторучки.

…Чарльз отметил, что на Бугенвиле, стиль жизни самого адмирала-президента, и его взрослых детей, и его близких друзей (ставших крупными бизнесменами), в общем, не восхищает, но и не раздражает публику. Да, эти субъекты живут на широкую ногу, но избегают мишуры вроде эпических золотых дворцов саудовских принцев, и выбирают функциональные штуки. У 25-летнего старшего сына диктатора: Акато Оуноко - яхта-клипер. У второго сына, 23-летнего Теохо Оуноко - маленький сверхзвуковой самолет (индийский военно-учебный). У 20-летней дочки: Алайни Оуноко - дирижабль...

…Кстати о дирижаблях (подумал Чарльз) надо посмотреть об Игрищах Левиафана…

Итак (возвращаясь к осмыслению) в большой семье адмирала-президента у всех есть дорогие игрушки, но не просто ради демонстрации своего богатства, а для реального применения. Трехмачтовый 60-метровый клипер вызывает у публики гораздо меньше возмущения, если хозяин клипера ходит на нем, поскольку любит море. Если при этом благополучие публики устойчиво и быстро растет, то возмущения просто нет. А самая большая игрушка Оникса Оуноко: 600-метровый армированный пенобетонный гипер-авианосец «Хаббакук-Плюс» (впрочем - сказочно дешевый для своих габаритов) стал любимцем бугенвильцев после «антитеррористической зачистки» Лоренгау 12 июля.

Суммируя факты и делая выводы можно сказать: популярность адмирала-президента Бугенвиля была на высоте, абсолютно недосягаемой для типичных диктаторов, и для истеблишмента развитых (скажем так) демократических стран. В быту Ониксу Оуноко вообще не требовалось что-либо скрывать от публики. Его ореол состоял в отсутствии ореола. Граждане не видели в нем ничего странного или непонятного. Просто, это наш талантливый, удачливый дядька. Кто-то хорошо варит пиво, или строит дома. А Оникс Оуноко хорошо делает политику. Конечно, он на всю катушку пользуется наваром со своего таланта - а как же? Но не жадничает, и с жиру не бесится. Нормальный дядька.

Конечно, никакой популярности у адмирала-президента не было бы без процветающей экономики. Неведомые боги войны, до того более столетия разоряли Бугенвиль, лишая пропитания и крова треть жителей при каждом вооруженном конфликте. Но вдруг, эти страшные боги, по причинам, неведомым (как они сами), дружески улыбнулись нищей стране. На Новогодних войнах, они завалили Бугенвиль сначала золотом от репараций, жестоко содранных союзниками (нези) с «азиатских тигров», и с прочих побежденных хищников, затем - мозаичными постиндустриальными инвестициями от тех же нези. В условиях «Краткой Хартии», вступившей на Бугенвиле в силу при подписании Унии с Меганезией и Фиджи (сразу после Второй Новогодней войны), тут образовался почти оптимальный климат для таких инвестиций. Это Чарльз понял только сейчас.

Новоиспеченные меганезийские мультимиллионеры (позавчерашние инфо-пиратские бизнесмены - мигранты из развитых регионов, вчерашние морские командиры Дикого Атомного Юга) сгребли гору денег (верно сказано: кому война, а кому - мать родна), и построили (приблизительно) страну своей анархистской постиндустриальной мечты.

Страну без государства и финансовой олигархии, владеющей землей, водой и людьми.

Без парламентов с горами законов, толкуемых кастой адвокатов и бюрократов-судей.

Страну, где правительство лишь обслуживает потребности свободных граждан.

Страну с единственным, причем неизменяемым, законом – Великой Хартией, которая устанавливает простые понятные правила игры, всегда исполняемые безоговорочно, и достаточно разумные, чтобы можно было никогда не менять их на какие-либо иные.

Цена у мечты вышла немалая (кто-то скажет: чудовищная). Революция, и две большие войны. Десятки сожженных городов, десятки тысяч убитых, сотни тысяч беженцев. Но результат достигнут, и свободные канаки – foa теперь стремились к самореализации, в построенной стране своей мечты. Они стремились вложить излишки ресурсов в яркие постиндустриальные производственные проекты. Но оказалось, что в Меганезии после «революционно-военного ралли» и «зачисток неоколониалистского элемента», возник дефицит свободной рабочей силы. НТР победителей нуждалась в трудовых ресурсах.

Почти миллионное Фиджи-Тонга, при всей искренности союзнических отношений, не слишком охотно делилось своими рабочими руками (генерал-президент Тевау Тимбер отлично понимал, что руки понадобятся ему самому - когда в его страну хлынет поток постиндустриальных бизнесменов из Австралии и Новой Зеландии, с которыми были заранее построены конструктивные контакты и имелись кое-какие договоренности).

Иное дело: четверть миллионный Бугенвиль, где внешней структуры «технологичных бизнес-контактов» не было, зато было молодое трудоспособное население, и большая территория: почти миллион гектаров, с