Апостол Папуа и другие гуманисты II. Зумбези - Страница 299

299

мнение в Австралии. Сейчас Лонгин Сэджерс напряженно искал контрмеры, чтобы суд не завершился оправданием Спелмена. Как подсказывала интуиция и опыт, завтрашний день должен был стать решающим.

…

Утро следующей даты, 15 октября. Вануату. Эфате. Порт-Вила. Конгресс-Холл.

Доктор философии права Лонгин Сэджерс получил слово для объяснений сразу после открытия слушаний. Он вышел на подиум перед судейским столом и произнес:

- Высокий суд. Леди и джентльмены. Дело Спелмена выглядит очень простым в плане криминологии. Нам известно все: преступники, жертвы, и обстоятельства совершения преступления, и его объективные последствия. Сложнее определить его субъективные компоненты. Мы видим две крайние позиции. Первая - твердо-юридическая, согласно которой Спелмен совершил серию продуманных и жестоких убийств. Вторая - твердо-религиозная, согласно которой он совершил героический акт защиты христианства от исламизма. Cам Спелмен, уже при налете на кампус Кэрнса, позиционировал себя как религиозно-политическую фигуру: лидера мнимой ультраправой группировки FAF…

- …Почему мнимой? – перебил Одо Гете.

- Это обычный прием вооруженных налетчиков, - пояснил Лонгин, - они направляют в редакции СМИ сообщения: «мы группировка X, пусть полиция не вмешивается, иначе вырастет число жертв». Это заставляет полицию обращаться к спецслужбам, что сразу осложняет работу, и дает налетчикам шанс скрыться. Но группировка X мнимая: у нее отсутствует идеология и программа на каком-либо сайте, иначе говоря: нет ничего, за исключением однократной рассылки в СМИ по поводу одного налета.

Одо Гете понимающе покивал.

- Значит, доктор Сэджерс, вы утверждаете, что группировка FAF это мнимая штука, а реальный мотив Спелмена не политический, а чисто криминальный. Так?

- В общем, да Ваша честь.

- Ну, - произнес Одо, - и какой это криминальный мотив? Назовите прямо сейчас.

- Мотив, на мой взгляд, очевиден. Спелмен хотел оградить капитана Ранстоуна, своего вероятного сообщника в убийстве Дауда Салиха.

- Хм… Оградить от выдачи террористам «Jamaat4sea» во главе с Хусейном, что ли?

- Ваша честь, я бы выразился иначе. Оградить от негативных последствий обострения интереса к делу об убийстве Салиха. Негативных для Ранстоуна, разумеется.

- Доктор Сэджерс, а какие последствия грозили Ранстоуну, кроме выдачи Хусейну?

- Ваша честь, я предлагаю спросить у самого Ранстоуна, ведь он здесь, в амфитеатре.

- Хм… Зачем спрашивать у Ранстоуна, если мы говорим о мотивах Спелмена?

- В данном случае, - пояснил Лонгин, - важны субъективные опасения Ранстоуна.

- А мне, - сказала Цао Сюян, - подозрительно настойчивое желание доктора Сэджерса допросить Ранстоуна. Может, лучше еще раз допросить Спелмена?

- Я говорю о том же, - отозвался Одо, - но лучше пусть они сами взаимно допросятся.

- Отличная идея! – согласилась Сюян.

- Принято, - заключила Роми Фоккер, - доктор Сэджерс, оставайтесь на месте. Мистер Спелмен, подойдите сюда. Суд намерен заслушать обмен мнениями.

Бывший подполковник зашагал из угла подиума к судейскому столу, и остановился на дистанции пять шагов от оппонента, вызвав у того полубессознательную тревогу. Для большинства людей мирной кабинетной профессии, такое соседство с недружественно настроенным коммандос... Доктор философии права был сейчас раздосадован тем, что незийские судьи создали ему этот психологический подавляющий фактор, но гораздо большую досаду вызывал их отказ в допросе Ранстоуна. До этого момента судьи легко соглашались вызывать любых свидетелей, и вдруг сменили концепцию - сломав очень красивую PR-схему, которую Лонгин изобрел вчера вечером. Впрочем, из этой смены поведения судей можно сделать тактически-полезные выводы…

…Но Роми Фоккер не позволила ему спокойно додумать.

- Мистер Спелмен, вы слышали слова доктора Сэджерса о группировке FAF, и ваших мотивах. Хотелось бы услышать ваш ответ на эту тему.

- Мэм, этот человек все время лжет, - спокойно произнес бывший подполковник, - во-первых, For Australian Freedom, FAF - реальная организация. Мы работаем в реале и в блогосфере, и многие австралийцы поддерживают наши цели. Мы хотим освободить страну от исламской заразы. Мы хотим, чтобы наша экономика работала для нас, для австралийцев, а не для исламских царьков. Мы хотим вышвырнуть из Австралии всех предателей, коррумпированных исламскими фондами. И, я думаю, любой австралиец, который помнит школьную арифметику, поймет, что FAF сражается за его интересы.

- Здесь не политическая трибуна, - строго прервал Одо Гете.

- Ладно, я уже молчу, - сказал Диксон Спелмен, и действительно замолчал.

Одо повернулся к Цао Сюян, изучавшей нечто на экране своего элнота, и спросил:

- Эта штука, FAF, реально так представлена в блогосфере?

- Да, - Сюян кивнула, - вот их блог-сообщество в OYO-net. Но интереснее то, что FAF представлено на сайте МВД Австралии, оно включено в реестр запрещенных групп с неофашистской, расистской, и радикально-христианской экстремистской идеологией.

- Ну, - заметила Роми Фоккер, - внесение группировки в реестр МВД, это что-то вроде официальной регистрации. Доктор Сэджерс, не хотите ли вы как-то объясниться?

- Ваша честь, я приношу глубокие извинения, меня неправильно информировали.

- Кто информировал? – спросила она.

- Мой клиент, Австрало-Азиатский Интеркультурный Фонд.

- А вам лень было набрать поисковый запрос в сети? - поинтересовалась Цао Сюян.

- Ваша честь, я лишь еще раз приношу суду свои глубокие извинения, - сейчас доктор философии права выглядел крайне смущенным, хотя на самом

299