Апостол Папуа и другие гуманисты II. Зумбези - Страница 204

204

следующее. После зачатия эмбриону свойственна растительная душа. Эту душу, далее, сменяет животная душа. А когда эмбрион приобретает очертания человека, появляется человеческая, разумная душа, имеющая связь с богом. Только тогда к нему возможно отношение, как к еще не рожденному человеческому существу. Таково мнение Отцов Церкви, утвержденное Пятнадцатым Вселенским Собором в 1312 году, как доктрина о постепенном очеловечивании эмбриона, и как осуждение бегинской ереси о душе вне человеческой формы. Таким образом, энциклика Павла VI от 1968 года является, по церковному праву, анти-соборной, и кто поддерживает ее – подлежит извержению.

- Чему? – переспросила Имоджен Мюр.

- Извержению, - повторил он, - иначе говоря, лишению церковного достоинства.

- Не верьте этой лжи! – запоздало воскликнул преподобный доктор Лонгстек.

В ответ, Макнаб набрал несколько слов на клавиатуре ноутбука, развернул так, чтобы оппонент мог видеть экран, и предложил:

- Пожалуйста, прочтите доктрину, принятую Пятнадцатым Вселенским собором.

- Ваше искусство софистики, - огрызнулся Лонгстек, - еще не делает вас правым.

- А есть ли у вас аргументы по существу? – невозмутимо поинтересовался Макнаб.

- Я, - сказал представитель Ватикана, взяв себя в руки, - отвечу на это позже. А сейчас скажите, с какого момента, по-вашему, эмбрион становится человеком?

- Названная доктрина, - сказал Макнаб, - отсылает нас к форме человека, а это вопрос биомедицинский. Следовательно, лучше задать его биологам и медикам.

- Мистер Макнаб, не увиливайте. Я надеюсь, вам знакома ситуация семьи Тингели из Бельгии, которая путешествовала на лайнере «Мидгардсорм», в известном экстренно прерванном круизе. Их младший сын, преждевременно родился 10 июля этого года, в военной клинике Меганезийской Новой Ирландии, на 20-й неделе беременности.

- Нет, Мистер Лонгстек, медики называют это не родами, а шоковой потерей плода. С Кларион Тингели действительно случилось шоковое потрясение.

Представитель Ватикана кивнул в знак согласия.

- Да, конечно. Но важнее тут суть события. Свен Тингели появился на 20-й неделе и, благодаря сетевой общительности миссис Тингели, вся планета видит, что это человек, обладающий всеми человеческими свойствами, включая душу. Не так ли?

- А почему вас вдруг интересует мое мнение об этом, мистер Лонгстек?

- Всему свое время мистер Макнаб. Знаете ли вы, что, по мнению многих авторитетных медиков, метод Дюбуа-Винсента может спасать эмбрионов и на более ранних сроках?

- Не знаю. И спрашиваю вторично: почему вас вдруг интересует мое мнение об этом?

- Потому, мистер Макнаб, что у нас с вами общая родина: Британия. Вы знаете, что по британским законам допускается аборт до 24-й недели. Это убийство. Не так ли?

- Стоп. Я спрашиваю третий раз: почему вас вдруг интересует мое мнение об этом?

- Потому, что я предлагаю вам поступить по совести и вере: в числе других католиков Британии подписать требование к парламенту о публичных слушаниях по абортам для принятия закона о защите прав нерожденных в Соединенном Королевстве.

- А можно ли увидеть текст этих требований?

- Разумеется, мистер Макнаб, - и представитель Ватикана положил на стол лист бумаги, заполненный печатным текстом.

Снова в диспуте возникла пауза. Макнаб читал текст. Затем он бросил лист на стол:

- Это написано против совести и веры. Вы говорите о праве нерожденных на жизнь, но пишете о лишении женщин права на выбор. Напишите так: каждый нерожденный, чья биологическая мать решила отказаться от вынашивания, имеет право на медицинскую помощь для своего выживания вне организма матери, если такая помощь возможна.

- Но, - возразил Лонгстек, - если нерожденный имеет право на жизнь, то это главное. А способ, которым такое право будет обеспечено - вторичен.

- Лукавство, - припечатал Макнаб, - миллионы людей умирают потому, что формально провозглашенное право на жизнь не обеспечено фактически.

- Мистер Макнаб, давайте сейчас не выходить за рамки вопроса жизни нерожденных.

- ОК. Давайте не выходить. Поговорим о жизни нерожденных в ситуации, когда юная женщина, живущая в бедной стране Четвертого мира, готовится стать матерью, но ее шансы родить живого младенца равны нулю, поскольку ей просто нечем питаться. Вы можете прочесть статистику ООН, и убедиться: речь идет о миллионах случаев в год. Давайте вместе согласимся принять гуманные меры, чтобы спасти жизнь и этих юных женщин, и их еще не рожденных детей, к радости всех добрых христиан.

Преподобный доктор Лонгстек с подозрением посмотрел на оппонента.

- О чем конкретно вы говорите?

- Я говорю о новозеландском проекте «X-farmer»: гуманитарная поставка полноценной пищевой смеси из генетически модифицированного планктона: миллионы тонн пищи.

- Что? - возмутился представитель Ватикана, - Разве вы не знаете энциклику Папы Льва-Пия «О сущности генной инженерии и отношении Церкви к ГМО»?

- А разве, - иронично откликнулся Макнаб, - вы не знаете, что курс Ватикана по ГМО характеризуется цикличностью? До 2008 года ГМО технологии была смертным грехом. Затем, вышла булла Папы Бенедикта XIV. ГМО стали ключом к победе над голодом, а противники ГМО были осуждены за бесчеловечность. В 2010-м произошло следующее изменение курса. Такие странности продолжаются с середины 1990-х.

- На что вы намекаете, мистер Макнаб?!

- Я не намекаю, а предлагаю вам объяснить эту загадочную цикличность.

Тут телеведущая решила вмешаться в теологический спор и воззвать к «Vox Populi».

- Джентльмены! Я прошу вас сделать паузу. Мы проведем экспресс-опрос

204